Распространение психических эпидемий в России до 18 столетия

В настоящее время такое медицинское понятие, как эпидемия — нередко у обычного читателя вызывает ассоциации с массовыми инфекционными заболева­ниями, однако, даже теперь имеется сравнительно небольшой материал об эпиде­миях психического характера, проходивших в России и за ее пределами и охватив­ших не меньшее число людей. Эта проблема в определенной степени остается актуальной и на рубеже XXI столетия.

Упоминание о психических эпидемиях имеется уже в работах Геродота и Плутарха. Истоки возможного возникновения психических эпидемий в России связаны с периодом зарождения в народе взглядов о колдовстве и как результат этого — выделение даже среди совместно проживающих — колдунов, ведьм и иных лиц, обладающих сверхъестественной силой.

Человеческое незнание окружающих явлений служило существенным факто­ром глубокого убеждения вредного воздействия подобной силы, якобы вызывающей засуху, пожары, мор и другие несчастья. Повышенная внушаемость безграмотных людей наряду с личностными особенностями, в том числе акцентуацией характера индивидуума, способствовала распространению определенного вида психических контагий. Просто суеверные понятия были достаточными для подозрения, а затем и обвинения лиц, в которых якобы вселилась нечистая сила. Вера в колдовство, как свидетельствует ретроспективный анализ событий, была присуща всем слоям населения. Известно, что великий князь Симеон Гордый отослал свою супругу Евпраксию в 1345 г. к ее отцу, ибо считал ее «порченой» еще на свадьбе. В 1591 г., как пишет современник, бусурмане прислали из Крыма ведунов, которые испортили царевича Мурат-Гирея. Через 7 лет придворные, присягая Борису Годунову, говорили: «ведунов не добывати на государское лико».

Одним из ранних проявлений психических контагий в России следует считать явления кликушества, когда якобы в душу человека вселяется «нечистый дух», что позволяло считать пострадавшего «бесоодержимым». Не случайно, по-види­мому, бесоизгнание нашло отражение в Евангелии и Ветхом Завете Явление кликушества в России, начавшееся около 600 лет назад, продолжалось до первой половины XX столетия. Своего пика этот вид психических эпидемий достиг к середине XVII века, что связано с «расколом» в православной религии, т. е. с отделением от русской православной церкви части верующих, не признавших церковные реформы Никона в 1653—1656 гг.

Когда душевнобольной под воздействием слуховых галлюцинаций выкрикивал или «выкликивал» бессвязные и непонятные для окружающих слова, периоди­чески произнося фамилии или имена, например своих соседей, лица, чьи имена произносились, как правило, считались «порченными», и что особенно существенно — им приписывалась способность «наносить порчу» окружающим. По­добная оценка таких страждущих способствовала распространению кликушества, особенно среди неграмотных и суеверных. Периодически оно носило характер эпидемий и изучалось такими крупными отечественными психиатрами, как В. М. Бехтерев, Н. В. Краинский, П. И. Якобий, как «явление русской народной жизни».

Известны страницы истории, где освещается так называемая «порча» царской семьи. В 1572 г. Иван Грозный спрашивал у церковного Собора разрешения жениться в третий раз, так как, по его мнению, две его первых жены были «порчен­ные». В местечке Луху под г. Владимиром отмечался в 1658 г. ряд случаев заболе­вания «кликотною и ломотною порчей». Была известна в России проходившая с 1666 по 1667 гг. эпидемия бесоодержимости в г. Шуе. Там показательно про­водилось исцеление монахами «бесноватых», на которое стекалось множество народа и в их числе сотни душевнобольных, находившихся вне стен призренческих для них заведений. Подобные массовые явления были одной из причин увеличения душевнобольных в населении.

Развитию кликушества на Руси, как вида «множественного психического подражания», во многом способствовали монастыри, куда направлялись «порчен­ные», т. е. душевнобольные, стекавшиеся с разных мест лица на излечение, и просто паломники. Такое скопление народа способствовало возникновению обратной реакции — не излечения от болезни, а «психического заражения» кликушеством внушаемых личностей. Отношение на Руси к колдунам и ведьмам — «добро­вольно преданным дьяволу», а также бесноватым «жертвам адской злости и измены» складывалось как доброжелательное — «порченные везде возбуждали самое сильное сострадание». Считалось, что подобное «безвинное страдание» возможно устранить только молитвою. Надо полагать, что процесс излечения этих страждущих интуитивно включал психотерапевтические приемы в современ­ном понимании этого вида помощи. Тогда при описании душевных заболеваний даже лекарями признавалось вмешательство дьявола в происхождении психозов.

Число и масштабы психических эпидемий в России отчетливо стали возрастать с 1666 года — со времени начала «раскола» в православии. Они манифестирова­лись массовыми самосожжениями (гарями) в среде раскольников. В 1676 г. в По­шехонском уезде Московской губернии в приходе церкви Святой Пятницы по об­щему сговору — как формы протеста против новой веры сгорели 1920 человек. В связи с частыми «гарями» среди раскольников, правительство принимало меры к их розыску. В ответ раскольники стали покидать насиженные места и уезжать в северные и сибирские регионы. Сложившаяся ситуация послужила одной из причин распространения психических эпидемий самоуничтожений из центра России к ее окраинам.

В результате психических контагий такого рода погибли десятки тысяч людей. Аналогично самосожжениям, особенно в сибирских регионах, наблюдались в Рос­сии самоистребления по типу психических эпидемий путем «морения голодом и самоутопления», а также само- и взаимоповреждения — как проявления скопчества.

Одной из причин появления, а главное подражательного распространения самосожжений, основанного на фанатической вере в прежние религиозные взгляды, что поддерживалось животным страхом за свое будущее, явилась казнь протопопа Аввакума. Она последовала I апреля 1681 г. под Астраханью, где протопоп «вместе со своими собратьями» был сожжен по постановлению гражданских властей из-за неподчинения «велению церкви» принять новую веру. Постоянное эмоциональное напряжение в среде староверов, поддерживаемое их адептами и страх перехода в новую веру в связи с возможными несчастьями в определенной степени сужал сознание этих лиц, являясь одной из ведущих причин совершения раскольниками самоуничтожений. В рассматриваемых случаях патологическое проявление поведения в виде самоубийства под внешним воздействием на основе личностной восприимчивости психологического влияния, в известной мере обуслов­ливалось к тому же длительными ритуальными службами с частой депривацией сна и постоянной усталостью.

Старообрядчество с течением времени распалось на различные сектантские ответвления, включая скопчество и хлыстовство. Формировавшееся мировоз­зрение при этом вновь вызывало психические эпидемии, сопровождавшиеся само­уничтожениями, а также само- и взаимоповреждениями не только телесного, но и духовного порядка. Как указывал И. М. Балинский, «Грубое невежество представляет почву привития лжеучений, нелепых идей и фантастических заблуж­дений, которые противоречат врожденному инстинкту самосохранения» (цит. по А. М. Шерешевскому).

Как видно в процессе исторического развития Российского государства, сопровождавшегося изменявшимися социально-экономическими взаимоотноше­ниями в обществе, трансформировались виды психических контагий. Изначально они проявлялись преимущественно кликушеством, а затем грозными процессами, связанными не только само- и взаимоповреждениями, но и самоуничтожениями. Их изучение в ретроспективном плане будет способствовать дальнейшему исследо­ванию исторических основ отечественной психиатрии.