Заболевания → Сексуальные отклонения по способу реализации сексуальных действий
Садизм. Термин садизм ввел Крафт-Эбинг. Происходит он от фамилии французского маркиза де Сад, который в своих литературных произведениях описал много разновидностей садизма, свойственных ему самому.<?xml:namespace prefix = o ns = "urn:schemas-microsoft-com:office:office" />
Садизм заключается в том, что сексуальное наслаждение возникает в сексуальной ситуации, связанной с доминированием в безусловным подчинением партнера. Это — потребность полного господства над другим человеком, овладения им и подчинении его в такой значительной мере, что ему можно даже причинять боль и унижения. Господство над человеком как особая форма связи с ним создает чувство удовлетворения, причем формы господства могут быть как в социальном, так и в индивидуальном плане выгодными для подчиняемого. Контекст сексуальной ситуации, в которой партнер — в соответствии с волей садиста — испытывает унижение или боль, подтверждающий власть и господства девианта над своим партнером, вызывает особенно выраженное сексуальное возбуждение и наслаждение. Сексуальное возбуждение обусловливает особое наслаждение в связи с сознанием неограниченной власти над партнером, который даже в сексуальных ситуациях должен вести себя только так, как ему приказывает девиант. В этом смысле сексуальный акт такого рода может быть даже лишен элементов унижения и физической боли в отношении партнера, а также может доставлять ему величайшее истинное наслаждение (причем партнеру, не проявляющему явных мазохистских наклонностей), однако партнер вынужден вести себя при этом только так, как ему указывает его партнер-садист, что уже доставляет наслаждение последнему.
Раньше садизм отождествляли с сексуальным наслаждением, возникающим при причинении боли, а в разговорной речи садизм идентифицировали с агрессивностью и жестокостью. При этом не принимали во внимание тот факт, что это является лишь частью более широкого синдрома, в котором сексуальная потребность неразрывно связана с потребностью властвовать, доминировать. Особый акцент делался на связь боли с сексуальным наслаждением, что отразилось в названии алголагния, предложенном Schrenk-Notzing, как синоним садизма (от греческих слов «алгос» — боль и «лагнея» — сладострастие). Однако это название является недостаточно точным, поскольку сама по себе боль, испытываемая партнером в сексуальной ситуации, но без садистского контекста властвования над ним, не вызывает сексуального наслаждения у человека, проявляющего садистские наклонности. Точно так же и у человека с признаками мазохизма физическая боль как таковая не вызывает чувства наслаждения, она играет эту роль лишь тогда, когда ощущение боли и чувство унижения являются высшим выражением подчинения партнеру: преданности ему, предоставления ему своего тела в полное его распоряжение и выполнения всех его приказаний.
Садизм и мазохизм представляют собой девиации, дополняющие друг друга. Они являются выражением биполярности человека, соотносятся друг с другом как негатив и позитив одной и той же фотографии, в связи, с чем многие авторы описывают оба эти понятия под одним названием — садомазохизм. Наконец, обе эти наклонности могут проявляться в различной мере у одного и того же человека и менять степень выраженности своей в зависимости от периода жизни, внешних обстоятельств и особенностей личности партнера, с которым девиант состоит в партнерском союзе. В обеих этих тенденциях, выраженных в различной мере у разных людей, наиболее важную роль играет симбиотическая связь, т. е. сосуществование, проявляющееся в затруднении или невозможности существования одного без другого. В этом смысле садистские и мазохистские наклонности не только не исключают партнерства, но и способствуют укреплению партнерской связи в случае удачного подбора партнерской пары, в которой у одного партнера преобладают садистские наклонности, а у другого — мазохистские. Функционирование партнерства зависит также от степени выраженности девиантных наклонностей. До тех пор пока эти наклонности являются обоюдно приемлемыми и усиливают сексуальное возбуждение и наслаждение, они укрепляют партнерские связи. Однако если выраженность садистических наклонностей усиливается, и они будут проявляться в то же время причинением физической боли или унижения, превышающих возможности оргастического переживания их мазохистом, это может стать фактором, резко нарушающим эмоциональную стабильность партнерского союза. Окончательная оценка садомазохистских наклонностей в плане создания межличностных связей в настоящее время достаточно затруднительна. Многое свидетельствует о том, что в случае благоприятного партнерского подбора садомазохизм может иметь больше положительных черт, чем отрицательных для развития партнерской пары и для формирования глубоких межличностных связей, несмотря на то, что эта связь носит другой характер, чем определенная в рамках нашей культуры как человеческая любовь (любовь к ближнему, братская любовь). В то же время существуют определенные, пока еще не выясненные, связи между садомазохизмом и эмоциональным процессом, определяемым как эротическая любовь. Возможно, что психические страдания в определенной мере способствуют повышению интенсивности эротической любви, страсти и наслаждения, связанных с любимым человеком. В этом плане страдание становится атрибутом эротической любви, контрастом по отношению к наслаждению, усиливающим его. Превышение границ страдания обусловливает внезапную или постепенную инволюцию эротической любви и является фактором, нарушающим межличностные связи, подобно тому, как это имеет место в симбиотической связи, основанной на садомазохистских наклонностях. Возможно, что между двумя этими явлениями (связью, основанной на эротической любви, и симбиотической садомазохистской связью) существуют более глубокие связи, которые еще недостаточно изучены.
Садизм и мазохизм представляют собой основные сексуальные проявления, которые выступают в каждом периоде развития и в каждом возрасте у человека. Тесные связи сексуальных переживаний с садомазохистическими переживаниями позволяют человеку достигать наслаждения вместе с удовлетворением потребности во власти и доминировании посредством соответствующего стиля сексуальной жизни. Это делает сексуальные переживания тем более глубокими и страстными, чем меньше у человека возможностей удовлетворить потребность во власти при внесексуальных социальных контактах и в других межчеловеческих сообществах, из чего следует, что эти возможности ограничиваются сферой сексуальности и связываются с личностью конкретного партнера. В этом смысле садизм и мазохизм можно рассматривать как основные движущие силы, которые (наряду с сексуальной потребностью) лежат в основе взаимного влечения и дополнения людей друг другом. Они способствуют созданию и углублению межчеловеческих связей в случае благоприятного подбора партнеров и при условии не превышения соответствующей степени выраженности садомазохистических наклонностей — и фактически независимо от различия пола между партнерами. Таким образом, существуют два механизма, которые в основном сближают людей: сексуальная потребность, влекущая взаимно мужчину и женщину (или при наличии гомосексуальных наклонностей двух людей одного пола), и потребность в доминировании, лидерстве, власти (а также в покорности и подчинении), которая привлекает людей друг к другу по принципу комплиментарное, но уже независимо от пола. Различные варианты, возникающие в зависимости от комбинации и большего или меньшего соответствия характеров, степени выраженности и комплементарности указанных выше потребностей, рассматриваемые динамически в процессе различных фаз развития двух людей, 'Составляющих партнерскую пару, решающим образом влияют на характер и глубину связей, соединяющих людей.
Садомазохизм, не считая крайних проявлений вроде убийства на фоне сладострастных переживаний или самоубийства на этой же основе, является наиболее распространенной сексуальной девиацией, а в незначительной степени проявляется у всех людей. Таким образом, с точки зрения антропологии, это представляется нормальным явлением, играющим определенную роль, как в индивидуальной жизни человека, так и в культурной жизни человечества. Проявление садомазохизма во всех культурах и эпохах подтверждает взгляд, согласно которому он имеет биологическую основу. Возможно, он является эволюционным атавизмом в процессе развития человека, когда удовлетворение сексуальной потребности могло наступить лишь в результате борьбы, заканчивающейся победой или поражением, во время которой нередко происходило кровопролитие.
Развитие человека и общества создало определенные ограничения для проявления садомазохистских наклонностей, особенно в их первоначальной форме. Однако следует иметь в виду, что 'Как жестокие поступки, так и мягкое поведение могут быть обусловлены глубокими сексуальными мотивами, часто неосознаваемыми человеком. Указанные ограничения распространяются как на интенсивность, с которой проявляются садомазохистские наклонности, так и на формы их проявления, приобретающие характер доминирования в сфере психики, сменяя доминирование, достигаемое физической силой. Несмотря на эти социальные ограничения, история развития человека и культуры, а также этнология представляют многочисленные свидетельства того, что существуют и становятся более явными садомазохистские наклонности, позволяющие легче понять события современности. Массовыми проявлениями садомазохизма были бои гладиаторов, охота на людей, военные походы, бои быков, сенсационные театральные постановки, публичные казни, инквизиция и процессы ведьм, архаичные обряды умыкания, каннибализм, вера в вампиров и колдунов, рабство, флагеллантизм, аскетизм, скатологические, копро- и уролагнические обычаи. Садистские тенденции нашли свое выражение также в религиозных обрядах и ритуалах (жертвоприношение животных), в некоторых культурных и других обрядах. Часто они сопровождались кровопролитием, заканчивались убийством человека или животного, а поступки эти оправдывались и превозносились идеей, во имя которой совершались эти жестокости.
Биологическая основа садомазохизма обусловливает тот факт, что его проявления, а также проявления сексуальной агрессии, вообще имеют характер, стимулирующий сексуальное возбуждение, который в значительной мере независим от отношения к данному явлению. При этом речь идет не о стимулирующем воздействии на сексуальных девиантов, а о влиянии на людей, не проявляющих признаков девиации. Социальные механизмы могут усиливать или ослаблять это стимулирующее воздействие. Методы воспитания, основанные на применении телесных наказаний, способствовали усилению садомазохистских наклонностей. В этом же направлении может оказывать влияние и всеобщее нарастание «агрессивизации» общественной жизни. В то же время еще не достигнуто единого мнения относительно роли, которую играют образцы сексуальной жизни, пропагандируемые средствами массовой информации. Сторонники кинетической теории считают, что демонстрация насилия и жестокости на экране способствует реализации этих образцов на практике. Сторонники теории «катарсиса» утверждают, что «метод участия» (при увлеченном переживании сцен насилия и жестокости в роли зрителя) позволяет разрядить накопившуюся энергию, которая таким образом находит себе выход.
Психоаналитики рассматривали садистские наклонности как активную форму проявления садомазохизма, характерную для мужчин, а мазохистские наклонности, основной чертой которых является пассивность, характерными для женщин. Активностью они считали все то, что побуждает к деятельности для достижения цели; в то же время пассивность рассматривалась как достижение цели посредством терпения и ожидания. Однако из ведущей (более активной) роли мужчины при половом сношении нельзя делать вывод о том, что садизм наблюдается чаще у мужчин, а мазохизм — у женщин. Ибо обе эти наклонности, будучи девиантными, чаще наблюдаются у мужчин, чем у женщин, в то время как в форме недевиантной они в равной мере проявляются как у мужчин, так и у женщин. Определенные данные, которые могут способствовать объяснению большей частоты девиантных форм садомазохизма у мужчин, были получены в исследованиях, проведенных Bigozzi и др. Обследовав 160 детей при помощи теста Corman, авторы пришли к выводу, что садомазохистский компонент не меняется с возрастом у девочек и мальчиков, если рассматривать его глобально. В то же время у обоих полов отмечено его возрастание с возрастом в открытых ответах по сравнению с защитными ответами. Это возрастание в значительно большей степени характерно для мальчиков, чем для девочек, из чего следует, что в процессе воспитания в рамках современной культуры социальные механизмы воздействуют более эффективно на девочек при формировании защитной структуры, препятствующей выявлению садомазохнстских наклонностей. Возможно, что этот вывод можно распространить и на все другие формы сексуальных девиаций.
Не менее интересным является и криминальный аспект садизма. Садизм благодаря его связи с агрессией и брутальностью в какой-то мере предрасполагает к совершению преступлений с применением насилия, но, тем не менее, он довольно редко становится предметом оценки криминалистов. Schorsch пишет, что если садизм рассматривать в узком аспекте лишь как определенную девиацию и не отождествлять его с брутальностью и общей сексуальной агрессивностью, то садистские изнасилования и убийства встречаются очень редко. Пытаясь объяснить такую сравнительно редкую реализацию садистских наклонностей, в действительности следует предположить, что садизм не основывается на проявлении бесцельного насилия и агрессии. Они становятся сексуальными раздражителями лишь тогда, когда существуют объективные условия для полного подчинения человека. Но поскольку в нормальных обстоятельствах безусловная подчиненность человека реально едва ли возможна (легальным путем), девиант с садистскими наклонностями чаще всего уходит в мир воображения и мечтаний, в котором полное подчинение партнера становится игрой. В своем стремлении к полному подчинению партнера садист больше всего может рассчитывать на мазохиста, поскольку только он и может обеспечить такую ситуацию. Однако в том случае, когда внешние обстоятельства позволяют легализовать полное господство над человеком, садизм перестает реализоваться в фиктивной игре воображения и начинает применяться на практике. Это имело место во времена рабства, инквизиции и фашистских концентрационных лагерей. Тщательный анализ характера поведения «господствующих» людей в подобных обстоятельствах показывает, что при этом речь шла не только о брутальности и жестокости, а имели место садистские акты с сексуальной мотивацией. Часто описываемое расхождение между брутальностью и садистскими актами и характером личности садиста, который вне сексуальной сферы не проявляет ни властности, ни брутальности, свидетельствует о том, что садистские наклонности могут существовать без всякой связи с активностью в других сферах жизни.
Убийство с целью получения сладострастных переживаний является крайним проявлением садизма. Наслаждение и сексуальное удовлетворение достигаются убийством жертвы, что является крайним выражением исполнения над ним полной власти. От убийства с целью сладострастных переживаний отличаются убийство как следствие преодоления сопротивления жертвы при попытке изнасилования (когда убийство является средством добиться покорности жертвы); убийство с целью лишить жертву возможности призвать на помощь; убийство в момент переживания оргазма (часто при суженном сознании, как продолжение преодоления сопротивления жертвы, не обязательно преследующее ее смерть); убийство для сокрытия сексуального преступления и избавления от свидетеля изнасилования, а также убийство по другим мотивам, внешне напоминающее убийство с целью получения наслаждения. В основе убийства с целью достижения сладострастных переживаний могут лежать некрофильные тенденции, при которых не само убийство, а лишь половое сношение с мертвым или умирающим является целью (некросадизм). При убийстве с целью достижения наслаждения вовсе не обязательно половое сношение. Сексуальное удовлетворение может быть достигнуто путем имитации генитального проникновения в тело жертвы, при котором разрываются естественные отверстия тела, разрезается, грудь, горло и половые органы, иногда может быть расчленено все тело. Schorsch сообщает, что научная литература об убийствах по сексуальным мотивам ограничивалась почти исключительно описательно-криминалистическим подходом, в то время как психологические и психодинамические аспекты совершенно не принимались во внимание. На основе исследования биографий и структуры личности 16 лиц, совершивших убийство по сексуальным мотивам, а также с помощью психодинамически ориентированной интерпретации в соответствии с психоаналитической моделью можно выделить две группы убийств.
1. Для этой группы убийство является выражением садистской, перверсии. Такие преступления совершаются обычно вне состояния аффекта и без каких-либо «переговоров» с жертвой. Они осуществляются как ритуальная процедура, а убийство предопределено и запланировано в воображении. С психодинамической точки зрения такие убийства являются следствием устранения «защитной структуры». При этом ликвидируется граница между архаически-магическим миром перверсии и социальной действительностью. Такие случаи являются редкостью среди убийств no-сексуальным мотивам.
2. Для этой группы, значительно более многочисленной, характерны убийства, являющиеся деструктивными актами, которые представляют собой выражение несдерживаемой, неконтролируемой агрессии, а также эмоциональных вспышек при различных обстоятельствах. Психическая структура обеих групп убийц различна. Личность убийцы из второй группы обычно стоит на границе нормы, в то время как садисты из первой группы испытывают меньше затруднений в плане приспособления и контролирования своих импульсов, поскольку специфический «защитный характер» перверсии выполняет у них стабилизирующую функцию.
Среди многообразных сексуальных действий, в основе которых лежат садистские наклонности в сочетании с другими девиантными нарушениями, следует рассмотреть следующие.
Сексуальный вампиризм. Это разновидность садизма, сочетающегося с фетишизмом, при которой роль фетиша играет кровь сексуального партнера. Сексуальное наслаждение доставляют царапанье или укусы, причиняемые партнеру, а также вид или вкус его крови. В «Камасутре» имеется много описаний сексуальных действий, основанных на избиении и царапаний женщины мужчиной и криках женщины. Правда, здесь меньше общего с сексуальными действиями, распространившимися в рамках европейской культуры, но и при этом нередко наносятся укусы и царапины, которые обычно не являются серьезными, но доставляют наслаждение. В крайних своих проявлениях вампиризм может приобретать форму убийства с целью получения максимального сексуального наслаждения, расчленения тела, 5питья крови и поедания тела партнера. В криминалистике обычно вампирами считают убийц, которые пьют кровь своих жертв или любят смотреть на текущую кровь, а также преступников, оскверняющих трупы на кладбищах.
Флагелляция (флагелломания, диппольдизм) также является разновидностью садизма, которая проявляется самобичеванием с целью получения сексуального наслаждения. Если бичевание входит в рамки воспитательных мероприятий, то его называют диппольдизмом„ или воспитательным садизмом (по фамилии Диппольда, студента, который в качестве домашнего учителя по сексуальным мотивам применял столь жестокое избиение, что довел до смерти своего воспитанника).
Салиромания. Это разновидность садизма, сочетающегося с фетишизмом, при которой сексуальное возбуждение, наслаждение и удовлетворение достигаются при мараний людей чернилами, сажей, мочой, калом и т. п. Разновидностью салиромании является поллюционизм, заключающийся в обмазывании одежды женщины семенной жидкостью. Еще одной разновидностью салиромании является укалывание женщины (в грудь, половые органы, ягодицы и т. д.) различными инструментами, что вызывает загрязнение» этих частей тела кровью.
Садистские наклонности, часто неосознаваемые, могут лежать в основе задержки семяизвержения или его отсутствия при половом сношении, если женщина не хочет удовлетворить наклонности садиста. Последствиями проявления садистских наклонностей может быть полный отказ от половых сношений или холодное, безэмоциональное наблюдение за протеканием сексуального возбуждения у женщины, особенно оргазма.
